Не могу припомнить, чтобы мне когда-нибудь было физически плохо от прочтения книги. Помню, что были настоящие слезы после книги "Ковер-самолет до Багдада". Но чтобы так скрутило внутренности и затошнило, такое было впервые.
Если временно как бы заслонить от себя натурализм текста, фанатичная одержимость идеей просто звенит в каждой фразе. Все происходит очень неторопливо и тихо, без суеты, но вся атмосфера творящегося просто пропитана какой-то неумолимостью, неминуемостью. Я бы сказала "обреченностью", но это не то. Обреченность подразумевает жалость к персонажу, а эти двое, думаю, сочли бы жалость к себе оскорблением.
Приведу немного отрывков. Перевод Г.Чхартишвили
"28 февраля 1936 года, на третий день известных событий, поручик гвардейского транспортного батальона Синдзи Такэяма, потрясенный известием о том, что его ближайшие друзья оказались в числе заговорщиков, не в силах смириться с приказом о подавлении мятежа, в одной из комнат своего особняка (дом шесть по улице Аоба, район Ёцуя) сделал харакири собственной саблей; его супруга Рэйко последовала примеру любимого мужа и тоже лишила себя жизни. В прощальной записке поручика была всего одна фраза: "Да здравствует императорская армия!" Жена тоже оставила письмо, в котором приносила извинения родителям за то, что уходит из жизни раньше их, и заканчивала словами: "Настал день, к которому должна быть готова жена офицера". Последние минуты жизни мужественной пары были таковы, что дрогнуло бы даже самое каменное сердце Поручику исполнился тридцать один год. Рэйко - двадцать три. Со дня их свадьбы не прошло и полугода."
Это всего лишь пролог. А затем следует история недолгого супружества и подробное описание того самого дня. Поминутно.
"Она взяла крота (фарфоровую фигурку) в руку, но мысленно была уже далеко от своего детского увлечения; ее глаза видели ослепительное сияние Великого Смысла, олицетворением которого являлся муж".
Но перед смертью еще была ванна и последняя физическая близость. И Рэйко плакала.
"Кожа поручика отливала цветом спелой пшеницы, живот был прикрыт рельефным панцирем мускулатуры (Мисима и сам исповедовал культ красивого мускулистого тела). Глядя на эту крепкую плоть, Рэйко представила ее искромсанной и растерзанной. Слезы ручьями хлынули из глаз, и она долго целовала живот мужа".
Но ничто не длится очень-очень долго.
"Когда поручик наконец оторвался от тела Рэйко, это не означало, что он насытился. Его вынудило остановиться опасение израсходовать силы, которые понадобятся для харакири. И еще ему не хотелось, чтобы последние прекрасные моменты их любви поблекли, размытые пресыщением".
"- У меня нет секунданта, поэтому резать буду глубоко. Наверно, зрелище будет не из приятных, но ты не пугайся. Любую смерть страшно наблюдать со стороны. Пусть это не лишит тебя мужества, хорошо?
- Хорошо, - низко склонила голову Рэйко.
Глядя на стройную фигуру жены, облаченную в белые одежды, поручик вдруг почувствовал, что его охватывает странное хмельное возбуждение. Сейчас она увидит мужа в новом качестве, исполняющим свой воинский долг".
Дальше цитировать не буду, ибо это просто физически тяжело. Дальше еще 6 страниц детального описания харакири, чувств Рэйко и ее смерти, которая, кстати сказать, уложилась лишь в один последний абзац.
