На самом деле поляк соврал. Плюнул он не в физию, а на пол, и не от негодования, что Митенька предлагает ему выкуп за любимую женщину, а оттого, что предложил он мало, а поляк надеялся от Грушеньки урвать больше. Но тут важнее сама форма негодования. Плюнуть! Или залепить пощечину. Такое в наши дни встречается, наверное, только в литературе и в кино. Хотя, может, мне просто не доводилось с этим сталкиваться. Ведь кто изведал всю неисчерпаемость жизни? Ответить на оскорбление плевком или пощечиной, для этого требуется характер и темперамент. А также - что не менее важно - твердые принципы и убеждения.
В этой связи приведу два недавних эпизода, которые произвели на меня сильное впечатление.
Один все-таки относится к литературе, но взят из дневника, поэтому вполне реален. Недавно я прочла эту книгу, которую моя дорогая и милая
fiafia заказала по моей просьбе на французском Амазоне и вручила мне, когда мы с Маней гостили у нее в Орлеане.Первые страницы книги Лили Сергеевой "Одна против Абвера". Будучи в Бейруте, героиня узнает о том, что Франция прекратила военные действия и сдалась Германии:
- Что случилось? - спросила я.
Тут доктор вышел вперед и сказал:
- Франция капитулировала.
Едва сознавая, что делаю, я со всей силы залепила ему пощечину с криком:
- Это ложь! Франция никогда не сдастся - НИКОГДА, слышите!
И выбежала, хлопнув дверью...
Хотя тут автор и говорит о себе, вряд ли можно отнестись с недоверием к этой сцене, зная характер и темперамент героини, которая пешком обошла Европу и в одиночку доехала на велосипеде от Парижа до Сирии.
***
28 августа мы с Машей уезжали из Парижа, но успели в этот день встретиться с историком и писателем Жан-Жаком Мари на пляс дю Шатле, в кафе "Сара Бернар", поговорить по-русски и по-французски, обменяться книгами и потом еще немного погулять по городу. Разговор получился пестрый, о том, о сем - об истории, о литературе, о войне и просто о текущей жизни. Кроме прочего, я узнала, что внучку Жан-Жака зовут, как героиню Стендаля, Клелия, что у них крепкая взаимная любовь, и что Клелия мечтает выйти за своего дедушку замуж. Дедушке приходится объяснять, что место уже занято, и потом, он для нее старый, пусть пока подрастет, а там, глядишь, и вкусы ее изменятся.
Вставая из-за стола, я принялась рыться в сумке в поисках кошелька, чтобы заплатить за свой сок.
- Что вы делаете? - строго осведомился Жан-Жак.
- Хочу заплатить.
- Вы же не думаете, что я позволю вам платить, если сам пригласил вас в кафе? Во Франции принято, чтобы мужчины в ресторане платили за женщин.
Улыбаюсь, довольная.
- Я не феминистка, поэтому ничего против не имею.
Потом, когда мы гуляли, Жан-Жак рассказал, как однажды, когда он в 80-е годы жил в Ленинграде, где читал лекции, он куда-то шел с женой своего знакомого. Та была в короткой юбке. К ним подошел милиционер, вычисливший в нем иностранца, и сказал: "Я вас задерживаю, вы гуляете с проституткой".
- Случись такое в Париже, я бы плюнул ему в лицо! - горячо воскликнул Жан-Жак. - Но из СССР меня могли просто выдворить, поэтому пришлось с этим милиционером долго объясняться.
Еще он похвалил мой французский, сказал, что я говорю по-французски лучше, чем он по-русски. На что я ответила, что говорит он по-русски прекрасно, соблюдая все окончания, и тем более, русский гораздо сложнее. Он признался, что ему приятно поболтать по-русски, потому что редко выпадает такая возможность, но читает русских книг он много, по 70-80 страниц в день. Сказал также, что был поражен, поняв, что практически весь поток его тогдашних студентов был настроен против действующей власти. Они тайком навещали его после лекций и вели всякие крамольные разговоры.
Мы сфотографировались за Нотр-Дамом, Жан-Жак проводил нас до метро, где мы сердечно расцеловались и расстались. Я уносила с собой его толстенную книгу про Сталина. Жан-Жак уходил с моим подарком из двух книг про российские спецслужбы. И я не знаю, какое впечатление произвела на него я, но в моих ушах еще долго звучал мотив Марсельезы и его слова: "Я бы плюнул ему в лицо!"
Отречемся от старого мира
Отряхнем его прах с наших ног
Нам враждебны златые кумиры
Ненавистен нам царский чертог
Позади нас с Жан-Жаком виднеется бюст Гольдони. Мне сразу вспомнились разные экранизации и постановки его "Хозяйки гостиницы", и я стала внушать Маше, что ей следует срочно посмотреть старые советские телеспектакли, а также еще срочнее сходить во МХАТ им.Горького и посмотреть Доронину, пока та жива. Послушная дочь слушала меня молча, снисходительно улыбаясь. :-)
